У всех членов семьи Баффетов были свои сложности в отношении денег. Их пробле­мы коренились настолько глубоко, что никто вокруг не замечал, насколько необычной семьей они являются. После смерти Говарда Уоррен и Сьюзи естественным образом взяли на себя роль главных в семье – отчасти благодаря размеру своего состояния, но в не меньшей степени благодаря личностным особенностям. Лейла, Дорис и Берти (да и многие другие) находили у них поддержку. Дядюшка Уоррена Фред Баффет и его жена Кэти, которые теперь владели семейным магазином, могли дать Уоррену много очков вперед в семейном соревновании на скупость. Они были привязаны к Уоррену и Сьюзи, и их привязанность лишь усиливалась по мере укрепления статуса и роста состояния их племянника. Лейла, ревниво относившаяся к своей невестке, всю жизнь находилась под влиянием давнего эпизода, когда Эрнест на танцах в «Ротари-клубе» предпочел выбрать в качестве партнерши не ее, а куда более живую Кэти. Теперь она начала относиться к Кэти еще более ревниво, и Сьюзи (которой доверяли решитель­но все) приходилось прилагать немалые усилия, чтобы развести по времени визиты двух дам. Помимо помощи Говарду в последние дни его жизни, Сьюзи приходилось разводить по разным углам Лейлу, Уоррена и Кэти, и она немало преуспела в этом ис­кусстве. Возможно, поэтому не должно казаться удивительным то, что Элис, любимая тетушка Уоррена еще с детских времен, питала к Сьюзи больше доверия, чем к кому- либо из членов семьи (за исключением разве что самого Уоррена).

Поэтому утром 10 ноября 1965 года Элис позвонила Сьюзи, а не Лейле. Звонок за­стал Сьюзи в косметическом кабинете. Выбравшись из-под сушилки, она подошла к стойке с телефоном. Элис объяснила, что очень беспокоится об Эдит, сестре Лейлы, которая позвонила ей в воскресенье в состоянии сильной депрессии. Элис, работав­шая ассистентом преподавателя, пригласила Эдит прокатиться на машине и погово­рить. Они остановились на дороге, чтобы купить мороженого. Эдит возвела Уорре­на, Сьюзи и Элис, да и всех Баффетов в ранг идолов. Она призналась, что ей крайне тяжело общаться с такой совершенной семьей, в то время как ее собственная жизнь далека от совершенства². Ее импульсивное и чересчур романтичное желание выйти замуж себя не оправдало. Муж, за которым она поехала в Бразилию, оказался раз­вратником и растратчиком и оставил ее ради другой женщины. После возвращения из Бразилии в Омаху ей оказалось тяжело смириться с жизнью разведенной матери двух дочерей.

Элис сообщила Сьюзи о том, что Эдит не вышла на работу в Высшую техническую школу. Обеспокоенная Элис отправилась к ней домой. Она звонила и стучала, но ни­кто не отозвался. Элис сказала Сьюзи, что боится, не случилось ли чего-то плохо­го. Сьюзи выбежала из салона, вскочила в свой золотой «кадиллак-кабриолет» с от­кидной крышей, даже не успев снять бигуди. Она доехала до дома Эдит и принялась стучать в дверь и звонить. Никто не отвечал, но она каким-то образом умудрилась проникнуть внутрь. Дом был пуст – ни сообщения, ни записки. Машина Эдит стоя­ла в гараже. Спустившись в подвал, Сьюзи нашла Эдди с глубокими порезами на за­пястьях. Она была мертва.

Сьюзи позвонила в скорую помощь, а затем сообщила ужасную новость семье. Ни­кто не ожидал, что депрессия Эдит была столь глубокой. Ни один из Баффетов не мог предположить, что она окажется очередной жертвой проблемы семьи Шталь – неустойчивостью психики.

Все испытывали неоднозначные чувства – и вину за то, что никто не заметил глу­бины отчаяния Эдит, ощущавшей себя изгоем, и скорбь от потери. Уоррен, Дорис и Берти были потрясены и опечалены самоубийством милой, доброй тетушки, к ко­торой они относились с большой любовью еще с детских времен.

Сложно описать чувства и мысли шестидесятидвухлетней Лейлы в связи со смер­тью сестры. Вряд ли они сильно отличались от того, что испытывают родственники других самоубийц, – гнев и острое одиночество. Смерть Эдит перечеркнула послед­ние надежды на восстановление разрушенных отношений; Лейла осталась единствен­ным представителем своей семьи. Кроме того, представители семьи Шталь еще раз опозорили в глазах Лейлы семью Баффетов – на этот раз грехом самоубийства. Како­вы бы ни были чувства Лейлы, но всего через месяц после смерти сестры она внезапно вышла замуж за Роя Ральфа, приятного человека старше ее на 20 лет. Ральф ухаживал за ней со времен смерти Говарда, но прежде она отклоняла все его предложения. Род­ственники, скучая, выслушивали ее бесконечные рассказы о том, какими счастливы­ми были 38 с половиной лет, прожитых вместе с Говардом. Что и говорить, она здорово поразила всех, повернув свою жизнь вспять и сменив имя на Лейла Ральф. Кое-кто подозревал, что она выжила из ума. Возможно, так оно и было, хотя бы временно. Го­вард, чье незримое присутствие постоянно ощущалось в жизни семьи и после смерти, почти перестал упоминаться на семейных сборищах. А его дети с трудом привыкали к отчиму, которому исполнилось уже восемьдесят лет.