Эл, сын судьи Мангера, пошел по стопам отца и занялся юриспруденцией. Он стал уважаемым, хотя и не особенно богатым адвокатом, в число клиентов которого входила газета Omaha World-Herald и ряд других важных местных учреждений. Его характер был куда легче, чем у отца. Его часто можно было видеть на отдыхе с трубкой, на охоте или рыбалке. Позднее его сын скажет, что Эл Мангер «достиг в точности того, чего хотел достичь, ни больше ни меньше... и при этом беспокоился куда меньше, чем его отец или его собственный сын, тратившие огромное количество времени на попытки избежать проблем, которые никогда не случались»5.
Жена Эла, красивая и остроумная Флоренс Рассел по прозвищу Туди, была уроженкой другого клана, воспитывавшего детей в духе долга и высокой нравственности. Ее предки жили в Новой Англии, были достаточно предприимчивы, но не чужды интеллектуального труда. Сам Чарли характеризовал их словами «простая жизнь и высокие помыслы». Когда Флоренс заявила о том, что выходит замуж за Эла Мангера, ее пожилая бабушка внимательно взглянула на его очки с толстыми стеклами, оценила его невысоко и искренне изумилась. «Кто бы мог подумать, что у внучки совсем нет чутья?» – по преданию, воскликнула она.
У Эла и Флоренс Мангер было трое детей – Чарльз, Кэрол и Мэри. На детской фотографии Чарли видно, что на его лице уже появилось капризное выражение, типичное для всей последующей жизни. В годы учебы в начальной школе Данни двумя наиболее характерными чертами его внешности были огромные «эльфийские» уши и широкая улыбка (в те моменты, когда он разрешал ей появиться на своем лице). По словам его сестры, Кэрол Истэбрук, он был умным, «живым» и слишком «независимым в своих суждениях, чтобы соответствовать ожиданиям со стороны некоторых учителей»6. Соседка Мангеров Дороти Дэвис характеризует Чарли, которого она знала с раннего детства, словами «толковый и умненький»7. Миссис Дэвис пыталась как-то дозировать влияние Чарли на своего сына Нила, однако безуспешно – Чарли не пугало даже то, что время от времени миссис Дэвис гонялась за ними с хворостиной, пытаясь хлестнуть по голым икрам.
Уоррен же недолго бунтовал в детстве против несправедливости, быстро научившись таить свое горе и взяв на вооружение несколько искусных стратегий избегания проблем. Чарли, слишком гордый для того, чтобы сдаться, побеждал врагов своей юности с помощью недюжинного сарказма. Каждую пятницу в школе танцев его ставили в пару с Мэри Макартур, единственной девочкой в классе ростом ниже его. Чарли не скрывал своего неудовольствия правилами, подчеркивавшими, что он самый невысокий мальчик в классе8. В годы учебы в Central High School он приобрел прозвище «Мозг» и известность благодаря своей гиперактивности и отчужденности9.
В его семье всегда подчеркивали ценность образования, поэтому Чарли ставил перед собой амбициозные цели. В семнадцать лет он поступил в Университет штата Мичиган, где сконцентрировался на изучении математики. На втором курсе учебу пришлось прервать, поскольку он был призван в армию всего через год после нападения на Перл-Харбор. Во время службы в армии он посещал Университет Нью-Мексико и Калифорнийский технологический институт, где прошел курс метеорологии, хотя так и не получил диплома. После этого он прослужил некоторое время военным метеорологом в Номе, на Аляске. Позднее Мангер говорил, что, в сущности, его работу нельзя было назвать военной службой. Он всегда подчеркивал, что ему очень повезло служить в месте, где вряд ли можно было столкнуться с реальной опасностью.
Основной его риск в то время был связан с финансами – он играл в покер, ставя на кон все свое армейское жалованье. Оказалось, что он неплохо играет. В сущности, это было своеобразной аналогией игры Баффета на ипподроме. По его словам, он научился быстро сбрасывать карты при низких шансах на выигрыш и активно повышать ставки при хорошей игре. Эти уроки здорово пригодились ему в последующие годы.
С помощью отлично работающей машины семейных связей по окончании войны он проторил себе дорогу в Гарвардскую школу права, при этом даже не получив полноценного школьного образования*. К тому времени он уже был женат на Нэнси Хаггинс. Импульсивное решение о браке было принято, когда ему исполнился двадцать один год, а ей – девятнадцать. К этому времени он уже превратился в мужчину среднего роста с хорошим вкусом в одежде. Короткие темные волосы и внимательные глаза придавали Чарли достаточно благопристойный вид. Однако его основной чертой – помимо ушей, которые теперь всего лишь немного оттопыривались, – был постоянный скептицизм. Это настроение сопровождало его во время «пребывания» в Гарварде – по его собственным словам, он там особо не учился10. Затем, как он сам рассказывал друзьям, он посмотрел на карту страны и спросил себя: «Какой бы мне выбрать город, интересный с точки зрения роста и возможностей, но сравнительно небольшой по размеру и не настолько развитый, чтобы мне было сложно попасть в высшие круги?» Он остановил свой выбор на Лос-Анджелесе (тот же совет дал ему и отец). Особенно ему нравилась Пасадена – старый и красивый пригород Лос-Анджелеса, выстроенный в испанском стиле. В свое время именно там он посещал занятия в Калифорнийском технологическом институте. Именно там он познакомился со своей будущей женой, уроженкой местной знатной семьи. По словам дочери Молли, Нэнси была «своенравной, но снисходительной». Эти черты не вполне сочетались с темпераментом ее будущего мужа11. Неудивительно, что через несколько лет брак начал разваливаться. Тем не менее после того, как Чарли окончил Гарвард, они поселились в родном городе Нэнси вместе с маленьким сыном Тедди. Чарли достаточно быстро обрел известность в качестве юриста.