Однако тактика Баффета срабатывала не всегда. Характерно, что это отнюдь не побудило его от нее оказаться. Известна, например, такая история. Баффет оказался в Нью-Йорке, когда руководство АБС вело переговоры о правах на трансляцию чемпионата национальной футбольной лиги. По мнению руководителя Capital Cities Дэна Бюрке, телекомпания могла потерять на приобретении этих прав до 40 млн долл. Но она не хотела лишаться возможности транслировать престижные спортивные события. Бюрке вспоминает: «Было очевидно: Баффет хотел, чтобы мы воздержались. Он был немногословен, он просто выглядел как человек, который чувствовал неприятный запах. Баффет начал говорить только в тот момент, когда мы уже ожидали, что руководство лиги нам перезвонит. "Ну, – сказал он угрюмо, – может быть, они потеряют наш номер телефона". (Но они не потеряли. Убытки по контракту были еще больше, чем мы прогнозировали.)»
«Все приобретения, которые для компании были значимыми, сначала Кэтрин, а потом я тщательно обсуждали с Баффетом, прежде чем начать двигаться», – говорит Дон Грэхем. К счастью, не было случаев, чтобы он не одобрял то, что мы действительно хотели бы сделать. Но он повлиял на наше ощущение стоимости. Когда он думал, что цены, которые люди готовы были платить за газеты, были слишком высоки, он говорил об этом Кэтрин и отговаривал нас от переплаты за приобретения, которая, несомненно, имела бы место, если бы не он. Он был прав. Компании, которые переплатили за эти приобретения, потом об этом жалели».
О степени влияния Баффета на семью Грэхемов можно судить по составу совета директоров The Washington Post. Так, до недавнего времени, помимо самого Баффета, Дона и Кэтрин Грэхем, в него входили Дэн Бюрке, бывший гендиректор компании Capital Cities, в которой у Баффета был крупный пакет, Дон Кио (Don Keough), бывший президент Coca-Cola – еще одной из крупных инвестиций Баффета, Билл Руэйн (Bill Ruane), управляющий фондом Sequoia Fund, акционер Berkshire Hathaway и однокурсник Баффета по Колумбийскому университету. Создается впечатление, что совет директоров подбирался Баффетом.
Однако доверие было не единственным его приобретением. В результате он все-таки увеличил свой пакет акций в компании без всякой скупки. Именно он уговорил Грэхем скупать недооцененные акции The Washington Post па баланс компании.
Надо заметить, что выкуп акций очень распространен в наше время, но в 1970-е гг. был редким явлением.
Баффет же в продаже акций не участвовал, и после каждого выкупа его доля в компании росла. (Интересно, что таким же способом Баффет увеличивал свой пакет и в GEICO: компания периодически выкупала собственные акции, а Баффет никогда не продавал. Так ему даже удалось получить контроль.) В результате на 2006 г. она составила 18%. То есть он в очередной раз не стал «перелезать через забор».
И наконец, представляете себе связи семьи владельцев Washington Post Company в деловых кругах? Скольким людям Кэтрин Грэхем могла сказать о том, какой мягкий, сговорчивый и полезный инвестор Уоррен Баффет, или, наоборот, высказать мнение, что его нужно остерегаться? Думал ли об этом Баффет, «идя на поводу» у Грэхем, или нет? Здесь я буду циничной еще раз. Я убеждена, что думал, просчитывал и... не просчитался. Знавшие Кэтрин близко считают, что именно она «серьезно расширила круг общения Баффета», a «The Washington Post изменила его жизнь». Внезапно провинциал из Омахи стал общаться с людьми уровня Генри Киссенджера. Биограф Баффета отмечает, что его герой не любил показных мероприятий, но ему нравилось встречаться с сильными мира сего в спокойной обстановке дома Кэтрин.