На такой мощной фигуре, как Уоррен Баффет, «паразитируют» сотни ис­следователей и журналистов. Этот факт представляется мне совершенно ес­тественным, ибо стать «новым Баффетом» – мечта многих. Однако «идея Баффета» продается широким массам непрофессиональных инвесторов под тем соусом, что, прочитав очередную книгу о нем, читатель сможет ин­вестировать с тем же успехом.

Я подметила, что многие авторы пишут о «секретах» инвестирования Уоррена Баффета. Например, в книге его бывшей невестки «Новая Баффетология»⁵ слово «секрет» только в оглавлении встречается три раза – «Финансовая информация: секреты Уоррена по использованию Интернета, для того чтобы "побить" Уолл-стрит»; «Секретная формула Уоррена по выходу из инвестиций на пике рынка», «Арбитраж акций: самый сильно охраняемый секрет создания богатства Уоррена». Слово «секрет», разумеется, используется в рекламных целях. То, что авторы называют Баффета по имени, напоминает об их «близости к телу» и со­держит намек на наличие уникальной информации, полученной из пер­вых рук. Это напоминание призвано, судя по всему, создавать у читателя иллюзию знания реальных секретов.

Между тем «секреты» Баффета, взятые в отдельности, являются сек­ретами Полишинеля. Во-первых, он постоянно говорит о том, на каких теоретических основаниях базируется его подход (например, на теории Грэхема), а во-вторых, своих принципов инвестирования он не только не скрывает, но и открыто, даже «яростно» их пропагандирует. А секрет Баффета (опять приходится употреблять это слово!), как мы начинаем понимать, лежит совсем в другой плоскости.

Его феноменальный успех стал возможен благодаря комбинации факто­ров – теоретически грамотного подхода, выдающихся аналитических спо­собностей и т. п., а также... случайности.

На первый взгляд, это противоречит тому, что говорилось ранее (см. главу 1). Я старательно опровергала доводы тех, кто пытается доказать, что успех, подобный достигнутому Баффетом, может быть чисто случайным. Но никакого противоречия здесь нет. Да, Баффету действительно крупно повезло несколько раз в жизни, в том числе на относительно раннем эта­пе его карьеры. Ему удалось совершить несколько сделок явно по занижен­ной стоимости (так можно квалифицировать, например, приобретение Nebraska Furniture Mart). Большинство его начальных инвестиций оказа­лись удачными.

Правда, Баффет сам признается, что одной из самых его больших не­удач оказалась как раз покупка компании Berkshire Hathaway – амери­канского производителя текстиля. Это было первое вложение Баффета после того, как он распустил собранный им инвестиционный фонд и стал инвестировать собственные деньги. От компании осталось только имя, которое благодаря Баффету стало всемирно знаменитым, но само текстильное производство пришлось закрыть. Американские компании перестали выдерживать конкуренцию со стороны более дешевой иност­ранной, в первую очередь китайской, продукции.

Нисколько не принижая аналитические способности Баффета, в частнос­ти его умение вычислять перспективный бизнес, я все же считаю, что без то­лики везения не обошлось. Но повезти может многим, а Баффет такой один. Его гениальность и уникальность как инвестора, на мой взгляд, как раз и со­стоит в том, что свои ранние результаты, в которых есть элемент не только мастерства, но и удачи, он впоследствии смог обратить в свои долгосрочные конкурентные преимущества. А перманентный успех – целиком его соб­ственная заслуга. И интереснее всего ответить на вопрос: «За счет чего?»