При прочих равных условиях закрытые компании Баффет предпочитает публичным. Так, некоторое время назад вложения Berkshire Hathaway на 90% состояли из вложений в ликвидные акции и на 10% – в компании, которые холдинг контролировал. Сейчас доля контролируемых компаний выросла уже до 30 % (вложения в ликвидные акции соответственно снизились до 70 %) и продолжает увеличиваться. По мнению Майлза, раньше, когда страховой бизнес Berkshire был гораздо меньше, Баффет предпочитал вкладываться в ко­тируемые акции, чтобы его активы были достаточно ликвидными для выплат больших страховых покрытий. По мере того как Berkshire росла, он больше вкладывался в закрытые компании, так как риск вынужденной продажи его компаний для покрытия убытков страхового бизнеса уменьшался.

При этом любую приобретенную публичную компанию Баффет немед­ленно делает закрытой. По его мнению, публичность создает для менедже­ров неправильные стимулы. Например, поскольку рынок чувствителен к краткосрочным изменениям, у менеджеров возникает стимул «сглаживать» отчетность; рынок любит растущие компании – это стимул к приобретени­ям других компаний, даже если они переоценены, и т. п. В скобках отметим, что ни Баффет, ни генеральные директора контролируемых им компаний не играют и по другим правилам, навязываемым финансовыми рынками. В частности, Баффет не практикует встречи с финансовыми аналитиками, не дает интервью прессе и т. п. В результате у него есть время на то, чтобы поразмышлять. «Баффет – единственный гендиректор в США, который большую часть дня читает».

При покупке компании Berkshire привносит в ее бизнес больше, чем просто деньги. Это, по словам Мангера, «спокойный» капитал, который поз­воляет менеджменту преследовать долгосрочные цели. Баффет и Мангер объясняют, что, владея компаниями полностью, они могут минимизиро­вать влияние причуд фондового рынка на цену акций Berkshire Hathaway.

Это мнение зачастую разделяется гендиректорами публичных компаний, которые приобретает Баффет. Так, с 1980 г. у него был контрольный пакет акций GEICO, а в 1994 г. он решил выкупить компанию полностью. Гене­ральный директор GEICO Тони Найсли (Tony Nicely) вспоминает, как Баффет позвонил ему и сказал, что хотел бы купить находящиеся в свободном обращении акции компании, но только в том случае, если сам Тони счи­тает это хорошей идеей и полагает, что для GEICO лучше быть непублич­ной компанией. Оказалось, что Тони Найсли уже размышлял над вторым вопросом и считал, что форма непубличной компании больше подходит GEICO по многим причинам. В итоге сделка состоялась. «После приобрете­ния компании Баффетом, – говорит Найсли, – ушло многое из того, что я не люблю делать, например разговаривать с аналитиками или искать пути сглаживания прибыли».

Об этом же говорит и владелец FlightSafety International Эл Уэлши (Аl Ueltschi), продавший Баффету свой бизнес по обучению пилотов граждан­ской авиации. До продажи компания была публичной, но Эл сохранил за собой контрольный пакет. «Когда мы котировались на Нью-Йоркской бир­же – до того как стали частью Berkshire, – меня постоянно спрашивали, сколько денег мы заработаем и почему мы не заработали больше в предыду­щем квартале. Теперь мы управляем компанией с точки зрения долгосроч­ной перспективы и не беспокоимся о следующем квартале. Это одно из са­мых больших преимуществ работы с Уорреном».

Аналогично мыслит и Рич Сантулли, владелец компании Executive Jet, о котором мы уже рассказывали выше. Напомним, что пионерская идея Сантулли состояла в продаже частных самолетов по принципу тайм-шера. Сам Сантулли был выходцем из инвестиционного банка Goldman Sachs, Goldman стал миноритарным акционером Executive Jet, когда Сантулли привлекал деньги для развития своего бизнеса. К 1998 г. компания достигла оборота 1 млрд долл., и Goldman начал уговаривать Сантулли провести пер­воначальное размещение акций. На что Сантулли отвечал отказом и в кон­це концов сказал, что продаст бизнес только одному человеку – Уоррену. «Я не хотел, – позднее признавался Сантулли в одном из интервью, – что­бы 28-летний аналитик говорил мне, как я должен управлять своим бизне­сом. Уоррен Баффет – это долгосрочный игрок. Он не беспокоится о сле­дующих трех или шести месяцах».

Ральф Шей (Ralph Schey), гендиректор компании Scott Fetzer, приобретен­ной Баффетом в 1980-е гг., вспоминает, что, когда компания была публич­ной, 50 из 200 рабочих дней в году он проводил вне компании, разговаривая с пиарщиками, людьми, отвечающими за взаимоотношения с инвесторами, представителями инвестиционного сообщества и им подобными. «Сейчас мы этого не делаем и имеем больше возможностей сконцентрироваться на бизнесе», – отмечает Шей.